Покажи мне Бостонское небо - Страница 38

– Замечательно, миссис Клотиер. Я зашел, чтобы спросить, нет ли у вас аспирина, – Эван понимал, что это не избавит его от мучений, но в ближайшей аптеке ему вряд ли продали бы морфин, – голова просто раскалывается.
– Конечно, Эван, сейчас принесу! Вам сколько таблеток?
– Если можно – четыре.
– Один момент!

Женщина вернулась весьма быстро.
– Держите.

Эйс достал портмоне, вынул из него сто долларов и протянул их темнокожей женщине, глаза которой засверкали неподдельным удивлением.
– Вы что! Это бесплатно, Эван!
– Берите, миссис Клотиер. И не заставляйте меня давить на вас. Вы мне нравитесь.

Джанет протянула руку и неуверенно сунула две пятидесятидолларовые купюры в карман.
– Поверьте, вы даже не представляете, как выручили меня. А за это нужно платить.

Изумленная женщина не нашла слов, чтобы ответить Эвану, который обошел администраторскую стойку и, присев на корточки, обратился к мальчику:
– Это твоя мама? – Эйс указал жестом на Джанет.
– Да, сэр.
– Будь всегда рядом, парень. Спасибо, миссис Клотиер. Мы еще увидимся.
– Вам спасибо, Эван! – Единственное, что женщина смогла сказать покидающему здание удивительному постояльцу.

Сидя в машине, Эйс переждал некоторое время, чтобы дать медикаментам шанс хоть немного побороть боль. После чего завел мотор «Гэлэкси» и поехал в направлении ближайшего магазина, торгующего аудиоаппаратурой. Задерживаться Эван не планировал, памятуя о том, что произошло, когда он в последний раз оставил Аннет и Лали без присмотра. Выбор пал на «Филлипс-EL3302» – компактный кассетный магнитофон, который начали выпускать еще в шестьдесят пятом году.
Вернувшись в мотель, Эван убедился, что не произошло ничего сверхъестественного – девушка и мальчик по-прежнему крепко спали.
Вновь оказавшись в автомобиле, Эйс вставил первую кассету, изъятую из дома, в котором Джим держал Аннет и Эулалио.

8 января, 1974 год. Окраины Бриджпорта. Провиденс, штат Род-Айленд

– Приветствую вас, Джонатан.
– Здравствуй, Эван. Что-то стряслось?
– Я хотел бы поговорить о переводе средств на счета в Швейцарии.
– У нас возникли какие-то проблемы?
– Помните ли вы, я рассказывал вам об оффшорных* зонах, одной из которых является как раз Швейцария? Наш центральный банк не имеет отношения к ней. Плюс – сейчас там разрабатывается институт финансовой секретности, то есть помимо вас и нескольких доверенных лиц никто не сможет узнать о перемещениях капитала. Сведения об учете ваших средств не будут раскрыты ни при каких обстоятельствах. В довершение всего – наиблагоприятнейший налоговый климат.
– Судя по тому, как ты начал этот разговор, я ожидал не самых приятных известий.
– Пора бы привыкнуть, Джонатан. Я с вами еще свяжусь.

Каждый разговор был записан на отдельную кассету. «Прослушка-37» касалась беседы об оффшорах. Учитывая законность действий Эвана и мистера Озерански, поводом развернуть компанию по уничтожению ‘номера один’ послужило не это. Да и подобного рода деятельность не попадает в переделы компетенции Федерального бюро.
Эйс извлек первую кассету из магнитофона и вставил вторую, на которой красовалась пометка «прослушка-42».

– Смерть нескольких десятков человек – не самое страшное, что могло случиться с этой страной, Крис.
– Боже, Эван, о чем ты? Сейчас два часа ночи…
– Ты знаешь, о чем я говорю, Кристофер. И люди будут погибать. Они все виноваты в том, что происходит на наших глазах. Дети отправляются в школы, как на войну. Женщины молятся, кладут под подушки иконы, пока мужья выбивают остатки хлеба из капиталистической твари. Моя обязанность – найти и обезвредить каждого инициатора запустившегося маховика самоуничтожения. Глупцы из бостонского университета – только тренировка. Разминка. Явление мессии. Даже природа мне подыгрывает, Кристофер, даже природа.

На этом телефонный разговор оборвался.
Кто-то назвал бы это чистосердечным признанием. Но никто не отменял понятие презумпции невиновности. Раскаяние – еще не повод закрывать решетку. Намерения – не факт.
Впрочем, никаких конкретных имен в записи не прозвучало. Даже вербальных улик на Эвана существовать не могло.
Вторая пленка тоже не показалась чем-то таким, что могло стать искрой в завязавшейся охоте.
Проблема заключалась лишь в том, что сам Эван не помнил этого разговора. Где-то внутри крепло устрашающее убеждение. Даже ответ представлял собой новую задачу.

Утро выдалось немного сумбурным. Аннет и Лали чувствовали себя полностью разбитыми, восьми часов сна оказалось недостаточно, чтобы целиком оправиться и прийти в себя после столь опасных приключений в Бриджпорте. Эван, пока те собирались, молча, изучал записную книжку, когда девушка хотела заговорить с ним о том, что поведал Джим Родман, мужчина лишь отмахнулся, давая понять – беседу нужно отложить.
Когда Эулалио и Аннет наконец позавтракали и поставили упакованные сумки у порога, все трое направились к администратору, чтобы вернуть ключ от номера. Мальчик с девушкой поблагодарили темнокожую женщину и отправились в машину. Эван же задержался и обратился к Джанет:
– Миссис Клотиер, запомните, нас здесь никогда не было. В любой другой ситуации во избежание всевозможных недоразумений я действовал бы радикально. Но существует ряд принципов, которым изменять я не в силах, да и не имею никакого морального права. – Эйс перевел взгляд на детишек, которые бегали в приемной мотеля. – Скажите мне, Джанет, кто я?